Джонни Оклахома, или Магия массового поражения - Страница 12

А Джонни получал удовольствие от долгожданного купания, пусть даже без мыла и шампуней, заменённых пучком неизвестной травы. Кстати, Ирка вроде бы сгребла в сумки всё, что стояло на полочках в ванной? Надо будет посмотреть, а если это так — подарить отцу новенький бритвенный станок с большим запасом кассет. Лучше для мужчины нет! Самому ещё долго не пригодится.

Машинально провёл рукой по подбородку. Да и чёрт с ней. С отсутствующей щетиной! Главное то, что ноги слушаются и нормально ходят. Замечательные новые ноги нового тела. Кто не бывал в шкуре полупарализованного инвалида — тому этой радости не понять.

Ужин прошёл оживлённо, но благопристойно. И сэра Людвига очень удивили манеры норвайского рикса, восседающего за столом с достоинством и учтивой непринуждённостью. Варвар повязал салфетку, так как заложить её за воротник мешало отсутствие оного у надетой на голое тело кожаной жилетки, и привычно орудуя столовыми приборами ел жёсткое мясо дикого кабана, запивая поразительно маленькими глотками из высокого бокала. Норвайцы, как образец утончённого этикета? Куда катится мир?

Риттер фон Тетюш, пока гостеприимный хозяин отвлёкся на рассматривание норвайца, тайком выплюнул под стол не поддающийся зубам жилистый кусок, и поинтересовался:

— Не подскажете, сэр Людвиг, сколько сейчас просят за полный курс университета?

Граф помрачнел. Впрочем, он уже лет сорок приходил в дурное расположение духа от любого упоминания предстоящих расходов.

— Семь марок за все четыре года.

— Дорого, — фон Тетюш покачал головой. — Как три пеших барона, или два с четвертью, но на хромом коне.

— Вы о чём, сэр Сьёрг?

— Разве Джонни не рассказывал о своей стычке на дороге?

— Стычке?

— О, да! От того болвана чуть ли не стружки летели! Но с выкупом, как мне кажется, виконт продешевил.

— Я бы за такого борова и дырявого эскудейро не дал, — вмешался норваец, аккуратно вытирая губы салфеткой. — Повесить бы на его собственных кишках, и всех делов.

Граф Оклендхайм преводил удивлённый взгляд с одного гостя на другого. Покойный Горацио Ла Фергюс неоднократно писал о некоторой робости воспитанника, сделавшего выбор между книгой и мечом в пользу первой, но вот почему‑то уважаемые свидетели рассказывают об ошибочности сделанных выводов.

— А помните тот великолепный выпад, сэр Сьёрг? — варвар покрутил в руке вилку, изображая удар. — Какая точность!

— Да, теперь бедолага не только в седло, но и на жену никогда не сможет залезть. Жена ему теперь без надобности, — риттер наклонился к сэру Людвигу. — Я и говорю, что продешевил, так как во всём цивилизованном мире евнухи ценятся дороже.

Раскрасневшийся от похвал Джонни не стал объяснять, что хотел ткнуть барона в живот, но подвернувшийся под ногу кротовый холмик заставил руку дрогнуть, и удар пришёлся чуть ниже, чем нужно. Пусть отец гордится… Но чёрт побери, как же он похож на настоящего отца! Интонации, выражение лица. Скупые и точные жесты… Не хватает только отметины от миномётного осколка на левой щеке — памяти о лейтенантской молодости с экскурсиями в тёплые страны. Не ходите, дети, в Африку гулять!

Утро началось с кошмара, именуемого физзарядкой. Неугомонный демон, добровольно взявший на себя обязанности тренера, за ногу выдернул Джонни из‑под тёплого мехового одеяла. Заставил умыться холоднющей колодезной водой, и для начала устроил пробежку. Восемь кругов вокруг замка с мешком песка за спиной.

— Ты пойми, — поучал варварский рикс виконта. — В фехтовании, как и в боксе, многое зависит от дыхалки и выносливости. Как бы ни был поставлен удар, но если после второго раунда они сдохли… тогда ты сам на очереди.

— Шёл бы ты в ад со своими советами, — задыхаясь и обливаясь потом ворчал Иван.

— Местной религией ни ад, ни ему подобные места не предусмотрены, — заржал Вова. — Исключительно замечательные заблуждения! Нечистая сила вроде как есть, но никто не знает, откуда она появляется.

— Бомжует?

— Ага, вроде того.

— Или из тех ворот, что и весь народ.

— Я в глобальном смысле, Джонни. Вопросов размножения нечисти касаться не будем.

Тяжелее всего пришлось на пятом и шестом круге. Потом незаметно включилось второе дыхание, и к силовым упражнениям виконт приступил окончательно проснувшимся.

— А где Серёга? — говорить, одновременно отжимаясь с отягощением, не слишком удобно, но желание разделить с товарищем тяготы физподготовки оказалось сильнее. — Он почему не занимается?

— В ближайшую деревню по бабам пошёл.

— А я?

— А ты ещё молодой.

Иван обиделся:

— Пока сюда не попали, мы с Серёгой ровесниками были.

— Ага, — согласился демон. — Были, но сплыли. Тем более рыжая Ирка никогда не простит тебе измену.

— Найти бы только её.

— Найдём! Рыжие без вести не пропадают.

— Жаль.

— В каком смысле?

— Я про Чубайса.

— Да, точно жаль.

Сэр Людвиг Оклендхайм, стоя на стене замка, с умилением наблюдал, как варварский рикс в хвост и в гриву гоняет виконта. Нет, всё‑таки несправедливо норвайцев считают самодовольными и необразованными дикарями — наверное, сталкивались лишь с северным простонародьем, и никогда не видели представителей высшего общества.

Этот явный аристократ. Не зря же после вчерашнего ужина, затянувшегося до трёх часов ночи, спросил у графа как пройти в библиотеку. Не может, видите ли, уснуть, если не почитает на ночь что‑нибудь философское. Увы, но книги тоже распроданы, за исключением нескольких рукописных манускриптов по древней фортификации.