Джонни Оклахома, или Магия массового поражения - Страница 32

Понятное дело, почти две сотни человек не способны завоевать соседнее королевство, но усидеть в осаде против маркиза де Рамбуйе вполне смогут. Сколько он привёл? Тысячу, тысячу двести? До праздника этого бы хватило, но сейчас любезный сэр Гийом обломится.

Оклендхайм — старший не в первый раз поймал себя на том, что употребляет норвайские ругательства, услышанные от рикса Вована. Северное наречие с удивительной точностью подходило для характеристики оборзевшего, охамевшего, потерявшего берега и забыдловавшего родственника герцога Ланца.

Неприятель о значительном усилении гарнизона не знал, и, сунувшись с наскока, чувствительно получил по соплям. Это в поле постаревшие и заплывшие жирком бароны не смогут противостоять правильной атаке, а ткнуть копьём в появившуюся над стеной рожу вполне способны. Понятно, что лестницу оттолкнуть силёнок не хватит, но для этого есть бойцы помоложе.

Да, к сожалению, дело почти сразу же дошло до штурмовых лестниц — три лучника никак не могут помешать забросать ров фашинами, а к единственному на весь замок арбалету всего двадцать болтов. Дорогая игрушка, и до последнего момента недоступная для графского кошелька. Если бы знать заранее!

Теперь маркиз готовится к новому штурму основательно — в его лагере вовсю стучат топоры, визжат пилы, и орут деревенские бабы, чьи дома разобрали на строительство осадных башен. Дуры дурами, а каким‑то сверхъестественным чутьём поняли, что сэр Гийом не собирается убивать крестьян, которых считает уже своими, и пользуются моментом, требуя компенсации.

Ага, заплатят им… потом задерут подолы, и ещё раз заплатят. Или они именно этого и добиваются? Кто их поймёт, чёртовых баб.

Кстати, не забыть бы спросить у сэра Вована про чёрта. Что это вообще за существо, и почему оно всё и про всех знает?

За спиной послышались шаги, и граф обернулся.

— Доброе утро, сэр Людвиг!

— Здравствуйте, сэр Генрих. Как спалось?

— Спасибо, — барон Винслей немного осунулся, и вроде бы помолодел. Вот кому введённая в замке экономия провизии пошла на пользу. — Вы не планируете вылазку, сэр Людвиг?

— Захотелось поразмяться?

— Размяться? — толстяк коротко рассмеялся. — Лет двадцать назад я был бы не прочь вызвать на поединок кого‑нибудь из этого сброда, но, увы, годы берут своё.

— Тогда что же?

Барон немного замялся, но, собравшись духом, выпалил:

— Мне нужно встретить жену и дочь.

Признание далось сэру Генриху с большим трудом. Не объяснять же графу свой хитрый план? Или объяснить? Нет, говорить о том, что специально попросил супругу привезти дочь попозже, чтобы та не затерялась среди конкуренток, явно не стоило. Судя по всему, Оклендхайма — старшего вполне устраивает выбор сына, и…

— Когда они прибудут?

— Должны были ещё вчера, но наверняка где‑нибудь пережидают, опасаясь воинов маркиза. Вы же знаете, граф, что леди Люсилла славится осторожностью и предусмотрительностью.

— Откуда мне знать?

— Ах, да…

Сэр Людвиг едва заметно скривился. Неужели этот толстый болван о чём‑то догадывается? Шестнадцать лет молчал, а сейчас делает намёки?

— Конечно же, мы придём на выручку дамам, любезный барон. Долг благородного человека перед обществом и Небесными Богами…

— Так я соберу добровольцев для ночной вылазки, граф?

— Сделайте одолжение, сэр Генрих.

Защитники Оклендхайма рассчитывали на передышку, но сразу после полудня в лагере маркиза де Рамбуйе началось шевеление, явно указывающее на подготовку к новой попытке приступа. Противно заревели трубы, людская масса, при взгляде со стен напоминающая кишащую червяками дохлую кошку, пришла в движение, тронулись с места осадные башни.

Выдержат их тяжесть фашины во рву, или маркиз не собирается подводить громоздкие сооружения близко, и хочет лишь проредить гарнизон замки стрельбой из луков? Или всё‑таки сделает ставку на штурм ворот, благо механизм подъёмного моста давным — давно сломался, и есть все шансы разогнать таран для приличного удара? Его тоже толкают — сарай на колёсах, прикрытый сверху мокрыми шкурами и обмазанный глиной. Лишняя предосторожность, так как смолы, чтобы поливать атакующих, в замке нет. Как нет и дров для достаточного количества кипятка.

В рёве труб появились новые звуки, и граф стиснул зубы. Сигнальные рожки степных эльфов! Неужели маркиз опустился до такой степени, что спутался с этими отродьями нечистого?

В подтверждение мыслей сэра Людвига из ближайшей рощи выметнулась конная лава. Орущая толпа, ничуть не напоминающая рыцарскую кавалерию, от этого не стала менее опасной и смертоносной — косоглазые ушастики издавна славились непревзойдённой меткостью, а их короткие луки с костяными накладками позволяли стрелять с седла на полном скаку. Их тут не меньше трёх сотен.

— Укрыться, мать… — граф замолчал на полуслове, когда сопровождающий его стражник поймал щитом подарок от кочевников, и присел, прижавшись спиной к парапету.

К сожалению, не все последовали примеру сэра Людвига, и стрелы нашли свои цели среди любопытных, решивших поглазеть на невиданное зрелище. Многие вообще в первый раз в жизни столкнулись с эльфами в бою — кочевникам давно не удавалось пробиться через перевалы на границе. В первый раз, и для кого‑то он стал последним.

Ушастые ублюдки устроили круговерть, и пока они поочерёдно опустошали колчаны, башни успели преодолеть половину расстояния до стен. Эх, сюда бы парочку метателей… десяток камней размером с конскую голову способен остановить скрипящую колёсами махину. Но их тоже нет, как нет многого из того, что должно иметься в любом замке на случай внезапной осады.