Джонни Оклахома, или Магия массового поражения - Страница 46

Виконт не возражал, и даже поддержал предложение. Торопиться уже не нужно, и если появилась возможность спокойно подремать в пути на мешках, а не отбивать задницу о седло, то почему бы ей не воспользоваться? Только продуктов в дорогу закупить своих — солдатский рацион хоть и отличается высокой калорийностью, но однообразен до безобразия. Если изо дня в день есть одну и ту же кашу с салом, то поневоле станешь с нетерпением ждать какой‑нибудь войны, чтобы выместить на противнике скопившееся недовольство.

С этими мыслями Оклендхайм — младший и отправился к трактирщику. Прокатившаяся по столу золотая гривенка произвела на того должное впечатление:

— Но у меня не будет сдачи, сэр!

Понятно, что врёт. Какой же это трактирщик, если у него не прикопана в укромном месте кубышка с серебром? Или он ненавязчиво намекает, что стоит набрать на всё? Можно и так — здесь неплохо кормят, а ветчина и окорок вообще выше всяких похвал.

— И что ты предлагаешь?

— Если вашей милости будет угодно подождать, — румяное лицо работника средневекового общепита расплылось в улыбке. — К вечеру коптильщики обещали привезти былыки.

Появившийся норваец услышал последнюю фразу и оживился:

— Балычок к пиву, самое оно. Когда, говоришь, будут?

— К вечеру, сэр.

Вова поскрёб подбородок:

— Хреново. Обоз отправляется через два часа.

— Так вы их завтра догоните, ваша милость, — почуявший сомнения трактирщик выдвинул неотразимый аргумент. — Свежее пиво тоже вечером будет.

Нашёл, подлец, слабое место, и ударил в него без промаха. Впрочем, тут даже искать не нужно — то, что северные варвары отличаются любовью к пиву, знали все. Иван даже высказал предположение, что у норвайцев метаболизм завязан на пиво, и этот продукт необходим им для поддержания жизнедеятельности. Вова, правда, предпочитал вино, но иногда потребности позаимствованного организма громко заявляли о себе. Вот как сейчас…

Поэтому и остались в трактире ещё на одну ночь. Не выезжать же в дорогу поздно вечером?

На следующий день проснулись рано, но всё утро было испорчено недовольным ворчанием сэра Люция фон Бюлова. Это самое недовольство продолжалось почти до обеда. а потом… потом вышли к месту ночёвки хлебного обоза.

— Как такое случилось, рикс? — барон с трудом сдерживал тошноту, и прижимал к губам надушенный кружевной платочек. — И почему три десятка латников ничего не смогли сделать? Тридцать латников!

Фон Бюлова мутило. Оно и понятно — кабинетный учёный не часто видит поле боя своими глазами. Поле бойни…

Самих королевских латников, раздетых до исподнего, побросали в небольшой овражек, и чтобы осмотреть мёртвых, норвайцу пришлось спуститься вниз, попутно разогнав собравшееся на пир мелкое зверьё.

— Гномья работа, — определил Вова, присев на колено возле командовавшего охраной обоза десятника. — Видишь?

Джонни тоже чувствовал себя не очень хорошо. Одно дело — убивать в горячке боя, и совсем другое — ходить среди трупов, рассматривая раны. Внешне, однако, слабость не выказывал.

— Рубленых ран нет.

Вова пробормотал что‑то матерное, и указал пальцем:

— Вот.

— И что тут?

— Гномы только на поверхности воюют секирами, а в своих подземельях привыкли орудовать клевцами или чеканами на коротких рукоятях. В пещерах топором хрен размахнёшься, да и мечом их доспехи не прошибёшь.

— Да, но…

— Вот это самое «но» меня и беспокоит.

Глава 16

Его светлость герцог Джеронимо Ланца страдал от бессонницы, что не случалось с ним уже лет пятнадцать. Или четырнадцать? Да уже и неважно — чёртов демон забросил его в этот мир и в это тело настолько давно, что Лаврентий Борисович Кац перестал вести счёт годам. Зачем считать, если в прошлой жизни их прожито немало, да ещё больше предстоит — королевские маги — лекари невероятно искусны в вопросах омоложения организма. Только плати! Вот Его Величество только никак не вылечат, но тут воля богов…

Правда, герцог пока не прибегал к подобным услугам. Сорок пять лет не старость, а самый лучший возраст — приобретён опыт, все ошибки молодости уже сделаны, и до маразма очень далеко… А седина и морщины у глаз… не девка, чтобы их бояться.

Сэру Джеронимо не давала уснуть одна мысль, пришедшая в голову после прочтения донесения из графства Оклендхайм. Мысль о странном сходстве имён. Иван Новиков по прозвищу Джонни Оклахома, рыжая девушка по имени Ирина, Вова Бородулин, Сергей Тетюшев… и тут же — виконт Джонни Оклендхайм, его невеста леди Ирэна, норвайский рикс Вован Безумный из рода Димуса Синяя Борода, риттер Сьёрг фон Тетюш. Бывают такие совпадения?

Отправленный в графство декан факультета бытовой магии барон Мальборо должен прояснить ситуацию, а ещё лучше — пригласить всех в столицу. Да, это было бы идеальным вариантом! Если они те, про кого думается… Это же какие гешефты можно делать? Кому доверять, как не землякам?

— Как же, уснёшь тут…

Герцог встал, накинул тёплый халат, и пошарил ногой в поисках тапочек. Именно эти тапочки послужили однажды поводом к войне с Ингерманландией — их посол имел неосторожность глупо пошутить над домашней обувью сэра Джеронимо, сделанной в виде забавных кошачьих мордочек, и был убит на поединке тогдашним командующим пограничной стражей графом Форбарра. Племянник имел множество недостатков, но чувство юмора в их число не входило.

«Тапочковая война» длилась целых три месяца, и заключалась в маневрах и обменах ультиматумами. Так, в конце концов, и разошлись, не вступив в генеральное сражение. Кому хочется прослыть среди потомков победителем в войне со столь похабным названием?